С Александр Козлов, министром природных ресурсов и экологии России и сопредседателем Межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству между РФ и КНДР, объявил на XII заседании комиссии в Москве 27 ноября 2025 года: русский язык теперь обязателен в северокорейских школах с четвёртого класса. Это не просто новая учебная дисциплина — это сигнал о глубоком сдвиге в культурных и образовательных связях между двумя странами, чьи отношения в последние годы стали неожиданно тесными. И да, в стране, где до недавнего времени иностранные языки были редкостью, русский теперь стоит рядом с китайским и английским — и, по словам Козлова, даже вытесняет некоторые из них по популярности среди школьников.
От 600 до тысяч: как русский язык проникает в КНДР
Раньше, по словам экспертов, в КНДР русский изучали лишь единицы — преимущественно в элитных кругах или в специализированных военных и научных учебных заведениях. Сейчас, по данным Козлова, около 600 человек в стране уже проходят курс русского языка. Это не просто цифра — это начало массового явления. Исторически русский был языком советского влияния: в 1950–80-х годах его преподавали в десятках школ, но после распада СССР он почти исчез. А теперь — возвращается. И не как архаичный пережиток, а как инструмент будущего. Особенно интересно, что это происходит на фоне ужесточения санкций и изоляции КНДР: русский становится не просто языком общения, а языком доступа к технологиям, науке и даже к финансовым потокам, которые теперь идут через Москву.
Высшее образование: 96 студентов из Пхеньяна в российских вузах
Если в школах русский только начинает набирать обороты, то в вузах он уже давно востребован. В 2024/2025 учебном году ровно 96 граждан КНДР поступили в российские университеты. Большинство — в Дальневосточный федеральный университет (ДВФУ), МГИМО и Российский новый университет (РУДН). Это не случайно. ДВФУ — ближайший крупный вуз к границе, МГИМО — престижный путь в дипломатию, а РУДН — один из немногих вузов, где есть специальные программы для иностранных студентов из стран с ограниченным доступом к Западу. Среди них — будущие инженеры, медики, геологи. В 2024 году, как подчеркнул Козлов, 29 северокорейских геологов прошли обучение в российских институтах, изучая методы разведки, лабораторный анализ и управление геоданными. Это не теория — это практические навыки, которые могут понадобиться при добыче редкоземельных металлов в горах КНДР.
Обратный поток: 300 россиян учат корейский, 3000 — школьники
Но интерес не односторонний. В России растёт спрос на корейский язык — и не только среди лингвистов. 300 студентов в трёх педагогических вузах — Российском государственном педагогическом университете, Московском педагогическом университете и Чеченском педагогическом университете — изучают корейский как профессию. А вот школьники — это уже целое движение. Более 3000 российских школьников учат корейский как второй или третий иностранный язык. Почему? Потому что КНДР перестала быть «тёмной страной» в глазах подростков. Ким Чен Ын — фигура, которую знают. Корейская музыка, фильмы, даже кулинария — всё это становится частью российской молодёжной культуры. И язык — ключ к этому миру.
Центр русского языка в Пхеньяне: стройка уже началась
Самый громкий анонс — открытие Открытого центра русского языка в 2026 году на базе Педагогического университета имени Ким Чоль Джун в Пхеньяне. Строительство уже идёт. Это не просто кабинет с учителем — это будет полноценный образовательный хаб с цифровыми ресурсами, онлайн-платформами, библиотекой и возможностью дистанционного обучения для всей страны. Впервые за десятилетия КНДР получит инфраструктуру, которая позволит не просто учить русский, а использовать его как инструмент для научных и профессиональных коммуникаций. Инициатива вышла не из ниоткуда — она была закреплена после Форума ректоров России и КНДР в Владивостоке 21 мая 2024 года. Тогда впервые ректоры российских и северокорейских вузов встретились лицом к лицу — и договорились о системном сотрудничестве. Теперь это становится реальностью.
Почему это важно — и что дальше?
Это не просто «ещё один обмен студентами». Это стратегический шаг. КНДР, отрезанная от Запада, ищет альтернативы. Россия, в свою очередь, хочет укрепить влияние в Азии и создать устойчивые культурные мосты. Русский язык — это не только средство общения, но и способ формирования лояльности, доступа к технологиям и даже к будущим экономическим проектам. В ближайшие годы можно ожидать: увеличение числа стипендий для северокорейских студентов, совместные научные лаборатории, обмен преподавателями. Возможно, даже появление русско-корейских учебников, созданных совместно. А если русский станет языком научных публикаций и технических стандартов в КНДР — это будет смена парадигмы. Не на уровне слов, а на уровне мышления.
Кто ещё выигрывает от этого?
Помимо студентов и вузов, выигрывают российские издательства — они получат новый рынок для учебников. Появятся новые ниши для IT-разработчиков: приложения для изучения русского с кириллицей и корейскими субтитрами. Учёные из ДВФУ и МГИМО получат доступ к уникальным данным по геологии и ресурсам КНДР — области, где западные исследователи давно не бывали. А для российских родителей — это шанс дать детям навык, который через 10 лет может стать ключевым в карьере. Ведь кто знает, какие компании будут работать на границе России и КНДР через пять лет?
Часто задаваемые вопросы
Почему именно русский язык, а не китайский или английский?
Китайский язык изучают в КНДР уже десятилетиями, но политические отношения с Пекином стали сложнее. Английский — символ Запада, который Пхеньян стремится избегать. Русский — нейтральный, но надёжный вариант: он не связан с санкциями, и Россия не требует политических уступок. Кроме того, у КНДР есть историческая память о советской помощи — и это работает как мягкая сила.
Как русский язык повлияет на внутреннюю политику КНДР?
Это может ослабить идеологическую изоляцию. Ученики, изучающие русский, получат доступ к российским СМИ, научным статьям и даже соцсетям — пусть и в ограниченном объёме. Это не революция, но постепенное расширение информационного поля. Власти, вероятно, будут контролировать контент, но не могут полностью заблокировать язык, если он входит в школьную программу.
Сколько учителей русского языка подготовит КНДР?
На данный момент точных данных нет, но по аналогии с прошлыми программами, КНДР, скорее всего, будет направлять преподавателей в Россию на курсы переподготовки. Первые группы уже прошли обучение в ДВФУ и РУДН. В 2026 году, после открытия Центра, планируется масштабный набор и обучение до 50 новых учителей ежегодно.
Как это отразится на российских вузах?
Вузы уже адаптируются: в ДВФУ и МГИМО появились специальные курсы по «корейской политике» и «северокорейской экономике». Студенты из КНДР получают не только языковую подготовку, но и базовые знания по российскому праву и бизнес-культуре. Это снижает риски адаптации и делает их более востребованными после возвращения домой — как профессионалов, а не просто «учеников».
Можно ли ожидать, что русский станет вторым государственным языком в КНДР?
Нет, это маловероятно. КНДР сохранит корейский как единственный государственный язык. Но русский может стать «языком профессионалов» — как английский в Индии или французский в некоторых африканских странах. То есть — не для повседневного общения, а для науки, дипломатии и технической документации.
Какие риски есть у России в этом сотрудничестве?
Главный риск — репутационный. Сотрудничество с КНДР может вызвать недовольство у западных партнёров и усилить давление. Также есть опасения, что знания, полученные в России, могут быть использованы в военных целях — например, в разработке материалов для ракет. Россия отрицает такие риски, но международные наблюдатели будут внимательно следить за потоками технологий и студентов.
